Звоните: +7-498-315-19-81 Пишите: istr_cbs@mosreg.ru Заходите: МО, г. Истра, ул. 9 Гвардейской дивизии, д. 49

Библиотеки Истринской централизованной библиотечной системы

Решаем вместе
Хочется, чтобы библиотека стала лучше? Сообщите, какие нужны изменения и получите ответ о решении

Дама с собачкой (музыкальная история)

К нам в библиотеку пришел житель города Евгений Степанович Лобынцев и принес рассказ «Дама с собачкой». Это размышление и исследование на тему известного произведения А.П. Чехова. Предлагаем его Вам к прочтению

«Дама с собачкой»

(музыкальная история)

Интересно, что вы вспоминаете, прочитав это название? Чеховский рассказ или фильм? Скорее всего, в памяти возникают герои картины: великолепные Баталов – Гуров и Саввина — Дама. Особенно Баталов – если вы эту картину, конечно, видели.

У меня эта история – её экранная версия – застряла в голове по поводу, довольно странному: в сцене, где Гуров играет что-то не рояле, я услышал хорошо знакомую мелодию. Как это и бывает очень часто, вспомнить, что это такое,  я не мог, да, наверное, никогда и не знал. Но мелодия чем-то притягивала, интриговала – ведь не случайно же она попала в фильм.  Что же это? Наверно, не узнаю никогда. Всю жизнь так и считал. Однако сейчас возможности поиска неимоверно возросли. Почему бы не сделать попытку?

Попробую начать с истории картины. Фильм вышел давно, ещё в 1960 году и завоевал симпатии зрителей. Как же – Чехов! Баталов! Правда, сомнения и вопросы возникли сразу же.  Например, обсуждался вопрос: насколько Баталов, только что сыгравший в нескольких фильмах «простонародных» героев, соответствует образу  Гурова, интеллигента конца девятнадцатого века. В своих первых ролях он выглядел неплохо, но я думаю, привлекал своим обаянием, а не точностью попадания в образ шофёра, например из фильма «Дело Румянцева». Слишком умный.

Авторы фильма с тревогой и опаской ждали премьеры – примут ли такого Гурова зрители. Баталов был хорош, но достаточно ли интеллигентен?

Меня эта полемика удивляла с самого начала. Мне кажется, баталовский герой оказался деликатнее чеховского Гурова. Но и проще, он более однозначен, то есть не соответствует образу — в другую сторону. Ну не вижу я в нём – там, в Ялте – легкомысленного скучающего волокиту из рассказа, ловящего в сети «низшую расу» — по его же определению, неопытную молодую женщину. Посмотрите в это лицо, какой из него циник, праздный гуляка, да он вообще скучать не может, у него слишком богатый внутренний мир. Влюбиться – да, конечно. Но ведь это что-то  другое. В первую очередь – уважение к женщине, интерес к личности, желание и попытка её разглядеть, разгадать, найти в ней необычные привлекательные черты – вот что ждёшь от этого экранного героя. А вот саввинская «дама», Анна Сергеевна, по-моему, простовата. Особенно рядом с таким Гуровым. Но, может быть, он её всё-таки видит другой? Любви–то не прикажешь, если это любовь.

Итак, при завязке сюжета фильма у зрителя – у меня, по крайней мере – возникает диссонанс: Гуров (Баталов) не вписывается в сюжет рассказа. Баталовский герой, конечно, благороднее чеховского, он приглажен, «причёсан». Но разве у картины не может быть других акцентов? Ведь рассказ – лишь повод для сценария.

Отношения между героями развиваются не спеша, по законам курортного романа. Что-то толкает их друг к другу, возможно, острое чувство одиночества и отсутствие любви в прежней жизни. Но «…сближение, которое так приятно разнообразит  жизнь…» — так у Чехова —  постепенно теряет очарование новизны. Порой кажется, что они устали, им скучно друг с другом. Скорей бы домой. В привычную удобную обстановку. Отключиться от беспокойных, ставших тягостными ялтинских приключений, отдохнуть душой.

Вот Гуров в Москве. Но отключиться не получилось. Он не может и не хочет забыть эту женщину. Его жизнь превращается в воспоминания. Он живёт в другом мире, не здесь, в семье – в банке – в клубе – в привычных декорациях. Не может вырваться из прошлого.

И вот она, музыкальная сцена, загадка, дающая – для меня, конечно, — повод этим размышлениям. Что за мелодию исполняет на рояле герой фильма во время домашнего вечера? Не знаю, как и назвать её – романс? баллада? Вот он сидит в своей гостиной у рояля, вечер, в комнате жена, дети, гости, лениво течёт разговор, а хозяин задумчиво что-то наигрывает, для себя. Он одинок в своём доме. Мысли его где-то далеко.  Гости слушают его в пол-уха и, кажется, без особого интереса, но нам, зрителям, знакомым с событиями прошлого лета, понятно, что за образы проносятся сейчас перед мысленным взором героя. Под умиротворяющие аккорды этой несложной  мелодии он погружается в светлые воспоминания о случайной встрече на крымских аллеях и, может быть, в мечты о счастье, не оценённом и не замеченном им, с которым он расстался тогда без особых сожалений. Сейчас он понимает, что с этой курортной историей связано всё самое лучшее в его жизни.

Сцена очень убедительная. Не ясно только – что же он играет? Повторяю, мелодия хорошо мне знакома. Значит, авторы фильма использовали какое-то популярное произведение, но какое? В титрах никакого упоминания о заимствовании нет. Странно. А какой же композитор писал музыку к этой картине? С детства, почему-то, раньше всего искал в титрах имя не столько  режиссёра фильма,  сколько композитора. Оказывается, автор музыки некая Надежда Симонян (это не новичок в кино, она востребованный композитор, написала музыку ко многим фильмам). В ленинградской консерватории она училась у композитора В. Пушкова! Того самого Пушкова, которого я давно знаю по музыке ко многим довоенным ещё фильмам Герасимова — их сегодня мало кто помнит: «Семеро смелых» (может быть, вам знакомо – Лейся песня на просторе, не грусти, не плачь жена, штурмовать далёко море посылает нас страна), «Тайга золотая», «Учитель» или «Маскарад» по Лермонтову  — был такой фильм — там есть интересные мазурка и  вальс, звучащие на том самом роковом балу, где Нина кружилась, не ведая беды  (не путать с великолепной музыкой Хачатуряна к этой же драме).  Такая школа – для меня – неплохая рекомендация, но это не объясняет, откуда я мог знать это прозвучавшее в фильме произведение раньше. Всё-таки я убеждён, что мелодия была известна и популярна задолго до появления этой картины и авторство её не принадлежит Надежде Симонян. (Хотя, хочу сказать, что симоняновская музыка – одна из удач фильма). Так что же делать? Придётся обратиться к истокам.

Перечитываю Чехова. Рассказ, как будто бы хорошо знакомый, оказался неожиданно лаконичным, читать его свежими глазами, конечно, не удаётся,  перед вами наслоения прошедшего времени, новый «культурный слой» — сцены из фильма и его герои. Сразу же обнаруживается разный подход авторов к трактовке характера главного героя, о чём я уже говорил выше. Что же там, у Чехова, в основе этой истории? О чём он хотел рассказать – может быть, о курортной интрижке, перешедшей в любовь и изменившей героев? Почему Чехов выбрал для Гурова этот тип грубовато-равнодушного поверхностного ловца женских душ? Возможно,  ему нужен был контраст в поведении героя до и после встречи с Анной, для более яркого его перерождения? В картине этого нет. Режиссёр предпочёл положительный и цельный образ  главного персонажа фильма. Могу предположить, что Хейфиц – а это он режиссёр фильма — не рискнул ввести в картину такое резкое изменение характера героя, фильм просто не вместил его развитие, эволюцию. И тот баталовский Гуров, которого мы видим на экране с самых первых кадров – из второй части рассказа, человек, уже переживший своё второе рождение – если помнить его литературную предысторию.

Но развитие сюжета фильма выдвигает новые вопросы. Не понимаю, почему Баталов играет то погруженного в воспоминания, то скучающего мужчину? (Тоскует, мечтает о новой встрече с Анной, ему, то и дело, кажется, что это она промелькнула на улице среди случайных прохожих – и вот она приехала! И что же? Усталость, печаль). А Саввина – всегда виноватая, а не любящая женщина. В фильме – слишком буквально понятый  — прочитанный – перенесённый из рассказа и сыгранный образ. Она всегда несчастна. (У Чехова: «Я никогда не бывала счастлива, никогда! Я теперь несчастлива и никогда не буду счастлива!»). Может быть, не вполне справедливо упрекать в одноцветности образа Анны Сергеевны одну Ию Саввину. Скорее — здесь сознательная позиция режиссёра, выбравшего для описания этого женского характера бледные краски её «несчастной судьбы», основываясь только на её словах, воспринимая их, принимая их как исчерпывающую характеристику. Мне кажется, не стоит доверять до конца тому, что говорит Анна о себе, это могло быть сказано сгоряча или в отчаянии. Её характер сложнее, реакции непосредственны.  Она очень остро переживает своё неожиданное «падение» — «я дурная низкая женщина», но, кажется, Гурову её самообвинения не понятны. В её поведении видны искренность, доверчивость, она любит самозабвенно, без оговорок, чего не скажешь о Гурове (вспомните его рассуждения о том, что их любовь кончится, «…всё должно иметь когда-нибудь конец», или его позиция – «Ну пускай поплачет, а я пока посижу, съем арбуз», или «…попью чай…пока она успокоится»). Очень разная реакция у героев. Её мучает неопределённость будущего, а его нет? Кажется, в представлениях героя о развитии событий нет места их отношениям. Вероятно, в его поведении пробиваются черты, связанные с неразборчивым опытом в прошлом. Но, может быть, может быть, он всё же   понимает её чувства, но не знает, чем ей помочь, а арбуз и чай при критических, почти истерических  состояниях героини  — это  неловкие попытки обыденными приземлёнными действиями отвлечь её от безысходных мыслей? Так ли это? Здесь я остановлюсь. Я не готов настаивать на таком толковании. А уж если мы говорим теперь и о кинофильме, повторю, что Баталов с Хейфицем, несомненно, облагораживают образ героя.

И, конечно, никаких прямых музыкальных подсказок у Чехова не оказалось. Музыкальные грёзы Гурова – это не из рассказа. Это  — фильм.

Разбираясь в истории создания фильма, я нашёл записки его режиссёра Хейфица. Они оказались очень глубокими, содержательными. Он много передумал, готовясь к съёмкам картины. Заметил массу важных подробностей, в рассказе прямо не прописанных – но вполне достоверных. Хорошо разработаны детали, полутона, читать очень интересно. Но вот в главном я остаюсь со своими  недоумениями.

Это не сегодняшние впечатления, я с самого начала не понимал, почему герои так себя ведут, почему сплошной минор. Да, им горько, выхода нет, тоскливо, но эта печаль могла бы быть понятна — как следствие счастья, испытанного ими;  как контраст счастья, как обратная его сторона; как счастье, которое не имеет продолжения. А получилось, что им и терять-то нечего. Всё плохо. Что же об этом и горевать?

Но музыка, что же с музыкой? Куда ещё направить поиск? Может быть, обратиться к профессионалам? Написал письмо на музыкальное радио «Орфей», там работают прекрасные музыковеды. Но мои проблемы их не заинтересовали; наверное, вопрос уж очень тривиален для специалиста. Значит, придётся искать самому.

Музыка звучит в фильме, логично подсказку искать здесь. Вспомните: измученный воспоминаниями – муки любви! – Дмитрий Гуров едет в Саратов, чтобы найти Анну Сергеевну. Легко находит и даже встречается – в театре. На постановке «Гейши». Здесь, как и положено в оперетте, герои проходят трудный и, конечно, успешный путь к своей любви,  много музыки (автор – английский композитор Сидни Джонс), и есть, действительно, знакомые мелодии. Одну из них – романс Мимозы – по популярности можно было бы поставить в один ряд с вальсами Штрауса.

Сцена в театре на музыкальном спектакле – в рассказе – обошлась, как ни странно, без музыки. Герои просто не заметили её, потрясённые встречей. Читатель узнаёт не о трогательной лирической мелодии спектакля, а о музыкальной какофонии, разнобое звуков настройки инструментов в оркестре – Запели настраиваемые скрипки и флейты. Это прямой аналог смятения чувств и мечущихся мыслей Гурова и Анны Сергеевны. Мелодия, возможно, осталась где-то в подсознании, окрашивая эту встречу в ностальгические тона, и искать загадочный мотив всё-таки логично в музыке этой оперетты. Но среди десятка исполняемых и записанных на старые пластинки избранных отрывков та музыка, которую мы ищем, мне не попалась. Неудача?

И, всё-таки, остаётся предположить, что эта всё ускользающая мелодия – из «Гейши». Что ещё мог вспоминать Гуров после поездки в Саратов, после встречи с Анной в театре на этой постановке? Мелодия-воспоминание, помогающая ему пережить состояние публичного одиночества, вызывающая всплывающий из мглы образ.

Вернёмся к сюжету фильма. Сумасшедшая поездка Гурова в Саратов меняет ситуацию. Анна Сергеевна, как и обещала, приезжает в Москву для тайных свиданий. Но герои фильма, как я уже говорил, ведут себя странно. Их редкие встречи не приносят им никакой радости, только печаль, слёзы, чуть ли не тоску. Почему Гуров (Баталов) во время редких встреч такой скучный? Однообразно скучный? Разве не он неотступно думает об Анне после возвращения из Ялты в Москву, ищет её в случайной уличной толпе, буквально горит?  В сцене «романса» — проваливается в другое измерение! — А свидания такие спокойно-тоскливые. Так сыграны эти сцены. Зачем тогда и встречаться? Или это только мне так кажется? В этих встречах мы не замечаем нежности, любовного порыва – только тихая скука. И Саввина очень не убедительна – хоть она-то ближе к чеховскому образу ( — я всегда была несчастная!).  У неё нет, не видно даже коротких вспышек волнения любви. А только уныние. Нет никакого движения, «качелей» — от ликования — к печали. Зачем она вообще приезжает в Москву – тосковать? Наверное, всё же, за счастьем, радостью. Странно.

И Чехов, и вслед за ним Хейфиц, рассказывая о любви – отказываются от проявлений страсти, как будто умышленно сглаживают остроту ощущений героев. Гуров и Анна, несомненно, любят друг друга, но почему же авторы и рассказа и фильма, показывая  их отношения,  стараются избегать ярких красок?  Потухшие взгляды, тоскливые встречи.

Надо подумать. Конечно, это не случайность.

Наконец, пришла удача. Высказанная выше догадка о происхождении музыкальной вставки, нашла подтверждение. В режиссёрских записках Хейфица к картине я наткнулся на фразу: «Гуров … заиграл кусок из Гейши». Здорово? Правда, режиссёр при монтаже фильма – сознательно или случайно — допустил небольшой промах, сцена с этим отрывком идёт не после поездки Гурова в Саратов и посещения там театра, а до этого, но это сущие пустяки. Кто там заметит такую оплошность, для этого надо провести целое исследование. Важно, что музыка подобрана очень точно и по сюжету фильма и по своему характеру: лирический грустный мотив с проблесками светлых воспоминаний. Что в нём за тайна? Может быть, это мечта о том прекрасном, что могло быть, но так и не случилось в  жизни героев? История, рассказанная на часто загадочном, но иногда таком прозрачно-понятном музыкальном языке? Давайте послушаем её вместе. Мелодия очень короткая (1).

Здесь, если вы обратили внимание, в середине музыкального фрагмента врываются воспоминания героя на фоне скрипки. Это музыка Надежды Симонян, музыка фильма, его лирическая партия. Неплохо, правда?

И всё же, я нашел и прямое доказательство происхождения этого загадочного отрывка. В Интернете имеется музыкальная запись «Фантазия на тему оперетты Гейша» длительностью 15 минут. Наша мелодия звучит  там с 5-ой по 7-ю минуту. Расследование успешно завершено.

Вот и закончилась эта коротенькая история поиска истины. Может быть, вы разочарованно пожмёте плечами: что же здесь особенного? Мелодия почти заурядная, стоила ли она этих усилий? Но этот поиск оказался шире первоначального замысла. Он дал мне – и вам — повод погрузиться в мир Чехова и сложную судьбу его героев, подумать о заложенных автором смыслах; пробудил воспоминания о незаурядном  фильме; познакомил с почти забытым композитором;  позволил согласиться – или не согласиться — с суждением автора поиска об этих культурных знаках ушедшего времени, конечно, субъективным, но любое художественное произведение рассчитано именно на субъективное восприятие. И подумать о превратности любви. Что их ждёт, героев этой истории? Может быть, благополучный, как в оперетте, финал? Счастье? Едва ли. Нужно обладать незаурядным сильным характером, чтобы изменить свою жизнь. Любовь – если это любовь — может дать такие силы, но как видим – не всегда. Что же у них остаётся?

Мы говорим «у них», а ведь это совершенно разные миры – и судьбы. При встрече с Гуровым Анна Сергеевна не в состоянии сдержать – и остановить — слёз. Она находится в несравненно худшем, чем Гуров, близком к  отчаянию положении. Она не может отвести душу – как он – в беседе с детьми, отвлечься от одиночества на службе или в клубе. Она почти потеряла надежды на перемены в своей жизни, просвет только мелькнул. Вся её будущее зависит от Гурова, его действий – или их отсутствия.  Кажется, она уже ничего от него не ждёт. В лучшем случае, впереди у них  только грустные воспоминания. И «романс» — символ этой жизни…

Может ли в приступе отчаяния в их судьбе произойти самое непоправимое? Боюсь, что да. У неё — да. Когда рушатся мечты, может не выдержать и более сильная личность. Она не могла не думать об участи другой Анны, Анны Карениной, не сумевшей разрешить свои проблемы двадцать лет назад.

Пожалуй, все эти допущения выходят далеко за границы сюжета. Пора завершать нашу затянувшуюся беседу.

Подводя итог, попробую предположить, что у тех читатели, которые по причине своей непредосудительной молодости не видели картины, возникло желание её посмотреть, перечитать чеховский рассказ и составить своё мнение о героях рассказа и фильма. Окунуться в уже далёкое время и услышать, как о чувствах героев рассказывает музыка 1896-го и 1960 -го годов.  — Это итог прагматический. Или фантастический?

 P.S. Короткая справка: автор музыки британский композитор Сидни Джонс, годы жизни 1861-1945, (он ровесник моего дедушки). «Гейша» — наиболее успешная из его многих оперетт, написана в 1896 году и уже с 1897-го года шла в Москве с огромным успехом. Её постановки продержались на сценах театров более 45 лет (!), до 1940-го года (в Америке – до 1960-х годов). «Гейшу» называли счастливым детищем композитора. С замысловатым, запутанным, как и положено оперетте, сюжетом. Сюжет этот – любовь европейца и японки —  можно назвать – для того времени – популярным, «бродячим»: от повести 1886 года (Дж. Лонг), последовавшего театрального спектакля, оперетты, до оперы «Мадам Батерфляй»  Джакомо Пуччини, 1904 год.

Рассказ «Дама с собачкой» был написан Чеховым в 1898-м году. Оперетта «Гейша» уже известна, идёт на сцене. Чехов вполне мог о ней знать и, как мы видим, даже упоминает о ней в рассказе, описывая встречу Гурова с Анной в «городе С.». И, возможно, даже был на спектакле в Ялте в 1899 году. И наблюдательный режиссёр Хейфиц, вероятно, сознательно использует в фильме мелодию именно из «Гейши», из популярной постановки тех самых лет, современницы и Чехова, и Гурова и Анны Сергеевны. Как звуковой эквивалент времени. В Саратовском оперном театре, где встретились Гуров и Анна, «Гейша» могла бы идти хотя бы как гастрольный спектакль. Остаётся только преклониться перед профессионализмом этого мастера и его команды. Точны даже в мелочах. Молодцы!

 P.P.S. Мы много узнали о чеховских героях. Нам не безразлична их судьба. Что с ними происходит? Перед ними неожиданно открылся незнакомый им доселе прекрасный мир искренности и счастья. Они остановились перед приоткрытой дверью. Неужели туда можно войти? Есть ли на это силы? Столько преград.… Вся прежняя жизнь, весь опыт говорят – нельзя. Но ведь бывают, бывают счастливые исключения! Мучительный выбор.

Конец чеховского рассказа не обещает оптимистической концовки. Мы не знаем,  какое решение примут Гуров и Анна. Но догадываемся….

Кажется, теперь я смогу ответить и на второй вопрос, возникший при обсуждении фильма «Дама с собачкой», на все появившиеся у меня по ходу этого обсуждения «почему?». Наконец, сказать себе — и вам, – о чём же рассказ и картина. Странно, почему я не понял этого раньше. Противоречия, о которых я говорил, отступают, если увидеть главное: это печальная повесть о любви без надежды.

О жизни без надежды.

   И ещё один, третий P.S.  Наши рассуждения, это эссе заканчивается на весьма печальной ноте. Должен признать, что такая трактовка передаёт лишь авторские, мои впечатления, связанные с темой. Не хочется оставлять читателя с этими безысходными мыслями, хотя предпосылки к ним, конечно, есть. Трудно представить будущее героев – это очень разные люди, слишком разные. Разный возраст, разный житейский опыт, разные взгляды на жизненные ценности, разные характеры. Но автор – Чехов – видит это будущее, допускает его. Вы не забыли, как он заканчивает рассказ? Напомню:  «Ясно, что до конца ещё далеко–далеко и что самое сложное и трудное только ещё начинается». Ну, конечно. Трудные обстоятельства, условности, которые мы должны соблюдать, обязательства перед близкими, привычный устоявшийся быт. Но только ли в этом дело? Это ли самое непреодолимое? Мне кажется,   я понял смысл последних слов рассказа. Героям предстоит преодолеть глубокие личностные различия.  Это и есть – «самое сложное и трудное», то, чего опасается, не берётся прогнозировать автор рассказа и что он отправляет в неясную даль. Только любовь, чудо любви сможет перевести путников через все ухабы и овраги на пути друг к другу. Если им удастся эту любовь сохранить.

А вдруг у них получится?

  • Примечание для читателя: я не сумел ввести этот музыкальный отрывок в текст рассказа, но если Вы читаете его на экране компьютера или айфона, Вы легко найдёте эту мелодию, набрав в поисковике «музыка в фильме Хейфица Дама с собачкой». В появившейся строке  надо выбрать «видео». Возникнут картинки – сцены из фильма. Выделите ту, которая имеет длительность 2 минуты – в её нижнем уголке будут цифры 02:00.

Сцена в гостиной. Слушайте. C поисков происхождения этой трогательной мелодии   начался мой рассказ.

Ноябрь 2018г.

2 комментария к “Дама с собачкой (музыкальная история)”

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Прокрутить вверх
WordPress Lessons